Рассматривая фотографию, где римский папа Франциск бережно держит в руках, а затем нежно целует боевое знамя украинских нацистов, присланное ему из города Бучи, автор этих строк невольно вспоминает один грустный эпизод из истории нашего Отечества.

Царила Смута. Формально она выглядела как иностранная интервенция. Сердце России - Московский Кремль находился в лапах поляках. В Великом Новгороде крепко стоял гарнизон шведов. А, остальную территорию государства хищно терзали примкнувшие к оккупантам тати и воры всех мастей, калибров и сортов.  Непоколебимо держалась только Троицко-Сергиевская лавра, - да и то, - этот последний оплот Православия находился в плотной осаде извергов.

Первым, кто решительно и бескомпромиссно выступил Смуте  наперекор, был патриарх Гермоген. Выходец из донских казаков, по отзывам современников, он являл собой образ: «мужа зело премудростью украшенного, в книжном учении изящного и в чистоте жития известного». Этот мудрый человек прекрасно проницал идеологическую подоплеку иностранной интервенции. Патриарху были отлично ведомы лукавые цели Ватикана, намеченные римским папой в деле решения задачи духовного порабощения России. Даже будучи ввергнут злодеями в заточение, Гермоген и из неволи гневно отвергал лукавые поползновения униатов превратить его в предателя. Тем самым, он показал себя как стойкий и последовательный борец со Смутой.

Патриарх Гермоген

Прошу Вас вникните в те строки, которые он выводил слабеющей от голода рукой. Не страшась лютой смерти, он писал из темницы ко всем русским людям следующее послание. «Обращаюсь к вам, бывшим православным христианам, всякого чина и возраста. Вы отпали от Бога, от правды и Апостольской Церкви. Я плачу, помилуйте свои души. Забыли вы обеты Православной веры вашей, в которой родились, крестились, воспитались, возросли. Посмотрите, как Отечество расхищается и разоряется чужими, какому поруганию предаются святые иконы и церкви, как проливается и вопиет к Богу кровь невинных. На кого вы поднимаете оружие? Не на Бога ли сотворившего вас, не на своих ли братьев, не своё ли Отечество разоряете? Заклинаю вас именем Господа Бога, отстаньте от своего начинания, пока есть время, чтобы не погибнуть. А мы примем вас кающихся». Какова сила духа!

Этот мощный патриотический порыв передался двум другим героям земли Русской. А, именно – Прокопию Ляпунову и князю Дмитрию Пожарскому. Будучи отличными администраторами и знаменитыми полководцами они смогли мобилизовать, сплотить и направить на отпор оккупантам силы и средства Первого народного ополчения. 19 марта 1611 года ополченцы подошли к Москве, где нашли мощную поддержку со стороны горожан. Профессиональные воины из полков русских воевод Пожарского, Колтовского и Бутурлина организованно вступили в город и принялись безжалостно громить оккупантов. В целях пресечь этот решительный натиск, поляки устроили в Москве грандиозный пожар, а сами прочно заперлись в пределах Белого города и Кремля. К огромному сожалению, 20 марта в ходе жаркого и кровопролитного уличного боя, состоявшегося в районе Лубянки, тяжелое ранение получил Дмитрий Михайлович Пожарский. Изначально, его эвакуировали в Троицкий монастырь на лечение, а затем, когда рана затянулась, верные слуги переместили князя в его родовую вотчину, находящуюся неподалеку от Нижнего Новгорода. Итак, утратив столь яркого и авторитетного лидера, ополченцы лишились четкого и внятного управления, что кардинально снизило уровень их наступательного порыва.

В непрерывных боевых столкновениях наступила пауза, которую мгновенно использовал идеологический штаб интервентов. Его представители смогли отыскать наиболее уязвимое и слабое звено патриотического сопротивления. А, именно возникший разброд между этносами и сословиями, входящими в состав Первого ополчения. Именно в эту болевую точку ими и был нанесен мощный, коварный удар. Активизировалась злокозненная иезуитская деятельность по распылению ранее стойких рядов ополчения на отдельные фракции.  В этой связи, в ход шли самые разнообразные хитроумные комбинации, направленные, прежде всего на раздробление ополченцев по их этническим и сословным признакам. Они целенаправленно сеяли между этими фракциями соперничество, которое затем перерастало в лютую вражду. Действуя в этом направлении, иезуиты сфабриковали, а затем подбросили в казачью среду сфальсифицированные документы. Подлог удался, - лидеры Первого ополчения были ошельмованы. 22 июля 1611 года  обманутые врагом казаки вызвали Прокопия Ляпунова в свой круг, где его и зарубили. В тот раз иезуитам удалось превратить казаков в инструмент реализации их черных замыслов. Ополчение лишилось последнего всенародного вождя, а наступательный порыв освободителей выдохся окончательно.

Мудрецы говорят, что история должна учить. Мы же рискнем заявить, что история никому и ничего не должна. Ибо, история - это не добрый классный руководитель, который бережно вытирает сопли на  носу у нерадивого малолетка. Отнюдь нет – история, это едкий и нервный ментор, что при повторении очередной ошибки, жестко и больно  бьет провинившегося школяра наотмашь длинной железной линейкой по его лбу. Поэтому и просим мы братов наших – прежде чем сильно рубануть, требуется крепко подумать! Таков будет наш вывод.

Сергей Болотов