Наш товарищ из бригады «Дон», позывной «Патриот», совсем недавно вернулся после окончания третьего контракта в зоне СВО. Сегодня мы публикуем его уникальную историю.

Меня зовут Виктор, мне 23 полных года, родом из Новохопёрска Воронежской области.

Донской казак, мои предки с Хопра.

Когда отца и брата забрали по мобилизации, сразу ощутил какую-то неловкость, закололо где-то. Казаки уходили с Новохопёрского района, предложили с ними ехать. Сидеть не стал, ушёл добровольцем.

Решение далось легко. Поначалу было страшно: не знал, куда еду. Через месяц – первый обстрел, и страх прошёл. Вот тут и пришло осознание, что такое война. Изначально был командиром штурмовой группы. С группой отношения выстраивались отлично, все с разных областей, но народ слаженный и понимающий, куда приехали.

Первый контракт длился с апреля по октябрь 2023. Второй – с мая по ноябрь 2024. Оба раза – в разведывательно-штурмовом отряде «Хопёр». Во второй раз стал водителем группы эвакуации.

Смотреть на всякое приходилось. Но жить меньше не хотелось, скорее - наоброт.

Был случай, когда вывозили раненого. Мы заехали чёрт знает куда, «буханка» навернулась, за нами гнался «мавик»; решили с начальником медпункта эвакуировать парня 8 километров на носилках. Боец орет, без ноги, «Сварог» его капает, я растерян и не хочу говорить, что мы заблудились. Но машина в какой-то момент завелась, и мы поехали втроем. Боженька где-то там есть…

После окончания второго контракта, сидел полтора месяца, думая о жизни, но решился вновь и переконтрактовался в «Черную мамбу». Воевал в районе Макеевки.

Заводили группу по одному: все время вела своя «муха», но в воздухе летали и вражеские. Район плотный, лесополоса, населенные пункты. Сразу «комик» летел, сразу пулемёт работал, арта, миномёты. Поэтому «толкали» по одному. Из группы нас осталось только двое….как в той песне.

Когда заходил в поселок, поднялся на «бетонку», засек «мавик» на открытом, 4 сброса, на адреналине дошел до блиндажа, первую помощь себе оказал, и вечером второй из группы ко мне подошел.

Пробыли мы с ним 10 дней: без воды, без еды. Второй остался, я обкололся промедолом, 400 метров до второго блиндажа, и провел там ещё 3 дня.

В такие моменты ты разговариваешь со смертью. Думаешь только о том, чтобы нормально похоронили, если не вылезешь. Превращаешься в Тома Хэнкса из фильма «Изгой». Только вместо мяча разговариваешь с камерой телефона, надеясь, что кто-то её найдет из своих, если тебя не станет. Телефон превращается в «записки сумасшедшего». Общаешься заочно с родными, храбришься, говоришь, что цел, только чуть хуже кормят и поят…

Спустя это время прополз ещё 400 метров до третьего блиндажа, и провел там ещё три дня, когда, наконец, меня эвакуировали. Парень сбросил с себя «броник», взвалил на себя и дотащил. Его позывной - «Теодор». Это только потом, в госпитале, я узнал, что мы оба – земляки с Новохопёрска. Как он потом сказал: «Знал бы, ещё быстрее бы вытащил».

Спустя недели две пришёл в себя в госпитале: не верил, что добрался, что выжил.

Врачи сказали, что получил тяжелое ранение, комиссовали. Сейчас передвигаюсь с тростью, но ни о чём не жалею. Если бы не комиссовали, остался бы… до конца, до победы. Перефразируя Маргелова, если нужно, будем штурмовать на костылях (*смех*).

Мне сказали, что меня Там кто-то очень сильно любит. Думаю, что бабушка. Она молится за меня, а я  - за неё.

Наше дело, конечно, правое. И мы победим! Любо братьям!